Особенности супружеских пар, страдающих алкоголизмом

В последние годы исследование алкоголизма, как некоего унифицированного заболевания, все более дифференцируется, выделяется «женский», «подростковый» алкоголизм, «алкоголизм в пожилом возрасте» и т. д. В соответствии с социобиологической природой заболевания изучение алкоголизма претерпевает определенный сдвиг: индивидуально- личностная проблема постепенно перерастает в парно-групповую, коллективную, и в литературе появляются понятия

«семейного алкоголизма», «супружеского алкоголизма», «алкогольной семьи». На наш взгляд, эти тенденции связаны не только с изучением больного как части единой системы «человек—среда», но и с этнокультуральными традициями семейно-коллективных форм употребления алкоголя в ряде регионов. В данном случае речь пойдет о супружеском алкоголизме.

Супружеский алкоголизм — проблема малоизученная и достаточно актуальная. Его рост, вероятно, косвенно связан с ростом женского алкоголизма. Для более четкого отграничения понятия «супружеского алкоголизма» от ряда других необходимо еще раз уточнить дефиниции.

«Семейный алкоголизм» — наличие алкоголизма у родителей и детей, переход «родительских» форм употребления алкоголя к детям, что обусловлено не только наследственно-биологическими факторами, но и средовыми-семейными.

«Алкогольная семья» — наличие алкоголизма у одного из супругов, возникновение у другого супруга «психологической созависимости»; алкогольные проблемы становятся стержневыми и определяют поведение и деятельность-всей семьи.

«Супружеский алкоголизм» — наличие алкоголизма у обоих супругов, возникновение «психобиологической созависимости», трансформация заболевания из индивидуально-личностного в парно-групповое-супружеское.

Нами выделены следующие клинико-типологические разновидности семей: алкогольно-социопатическая, алкогольно- невротическая, алкогольно-олигофреноподобная.

Алкогольно-социопатический тип характеризуется грубым нарушением социально-общественных норм поведения. Формирование брачной пары в большинстве случаев происходило в алкогольной среде (дворовые, уличные компании по месту жительства). Для этих пар была характерна обоюдная ранняя алкоголизация, быстрое формирование измененных форм опьянения, изначальное стремление к групповым формам употребления алкоголя, нарушение поведения в состоянии опьянения с психопатоподобными проявлениями. При небольшом супружеском и алкогольном стаже социопатия у супруга (мужа) проявлялась в виде чисто поведенческих нарушений — возбудимости, агрессивности, нетерпимости к любому контролю, демонстрации своей неподчиняемости, оппозиционности поступков, что вело к асоциальности в быту (публичным цинично-бранным высказываниям, разрушительным действиям, гетероагрессии в виде хулиганства с применением силы, принуждением супруги к половому контакту).

Поведение супруги (жены) также по форме было психопатоподобным. однако с преобладанием истероидного компонента: женщина придавала зрелищность семейным скандалам, стремилась «делать все на миру», т. е. привлечь зрителей к ссорам, бурно выражала свое негодование (кричала, рыдала, созывала соседей). Примечательно, что сексуальная активность супругов не снижалась: половые эксцессы чередовались с алкогольными или даже сопровождались ими. Сексуальные отношения принимали

«борцовский» характер с элементами насилия, агрессивно-садистическими тенденциями. Вместе с тем ошибочным было бы полагать, что алкоголизация являлась только способом решения половых проблем супругов, механизмом сексуальной адаптации. Подобный стиль половых отношений, так же как алкоголизация, был закономерным следствием всего психологического (погранично- патологического) облика супругов, среди которых преобладали психопатические личности неустойчивого, возбудимого круга. Отдельные истероидные черты у женщин не были истинными истерическими, где в основе лежат глубокие эгоцентрические установки. В характере женщин преобладали незрелость, внушаемость. Они легко «обучались» мужьями психопатоподобным стереотипам поведения, свободно индуцировались ими, демонстрировали похожие асоциальные черты.

При большом алкогольном стаже патология поведения распространялась на общественно-трудовую сферу: супруги совершали противоправные действия, прерывали общественно-трудовую деятельность, переставали интересоваться вопросами быта, не выполняли воспитательных функций. В тяжелых случаях отмечался богатый криминальный анамнез, тунеядство, лишение родительских прав. Семья утрачивала замкнутые контуры, превращаясь в притон, т. к. супруги-алкоголики теряли свои социальные роли. Совместное употребление алкоголя объяснялось супругами желанием «поднять настроение», «скрасить жизнь», «продлить молодость», они пили «для куража», «от скуки», «для бодрости», а совместная алкоголизация изначально обставлялась в виде

«гулянок», «загулов» и т. д. Алкоголь был допинговым средством, преобладала эйфоризирующе-стимулирующая мотивация пьянства.

Алкогольно-невротический тип характеризуется сочетанием алкоголизма и психогений. Эти семьи можно было бы назвать «проблемными», но проблемы возникали не из-за нарушения социальной адаптации, которая даже при длительном злоупотреблении сохранялась, а из-за межличностных внутрисемейных отношений. Последние либо изначально были стрессовыми, либо становились таковыми в результате злоупотребления алкоголем одним из супругов.

При изначальных нарушениях семейных отношений, когда семейная дисгармония была первичной и характеризовалась наличием постоянных конфликтов, алкоголь служил супругам средством устранения постконфликтного напряжения, облегчая коммуникации и смягчая сексуальные контакты. Внешняя тематика конфликтов была разнообразной и касалась распределения супружеских ролей, способа ведения хозяйства, финансовых вопросов, воспитания детей, продвижения по службе. Однако постоянной была тема неудовлетворительных половых отношений. Обсуждение этого вопроса велось с позиций обвинения в половой несостоятельности, попирания достоинства супруга без выдвижения конструктивных предложений улучшения сексуально-психологического климата семьи. В последующем при употреблении алкоголя наблюдался парадоксальный на первый взгляд феномен: несмотря на возникновение у супругов серьезной проблемы — алкоголизма, отношения в семье временно улучшались. Это объясняется тем. что супруги консолидировались на алкогольной почве: исчезал психологический диссонанс при совместном употреблении алкогольных напитков, появлялась «взаимовыручка» при абстинентных явлениях.

Совместная алкоголизация была вызвана стремлением «расслабиться», «поднять настроение», «отвлечься», «улучшить отношения», «найти общий язык» в случаях, когда семейный невроз был первичным. Алкоголь служил средством для снятия постконфликтного напряжения и улучшения межличностного взаимодействия, т. е. преобладали релаксационно-коммуникативные мотивы его употребления. Сексуальная дисгармония, отмечавшаяся ранее, либо исчезала, либо переставала быть стрессогенной. Однако по мере утяжеления клинической картины алкоголизма, появления запойных форм пьянства, согласованность, достигнутая на начальных этапах, исчезала, заменяясь более грубой дисгармонией.

В случаях, когда нарушения семейных отношений были вторичными, связанными с алкоголизмом одного из супругов, картина была несколько иная. Причиной невротических расстройств становился алкоголизм мужей, но инициаторами невротического стиля отношений были «непьющие» жены, боровшиеся на начальных этапах с пьянством мужей. Причины последующей алкоголизации жен были разными: ощущение безысходности ситуации, своеобразный психологический надлом, реакция протеста («хуже не будет», «назло ему»), стремление наказать мужа собственным пьянством и т. д. Алкоголизм мужей изменял психологический облик их жен, систему ценностей: появлялись патологические формы реагирования, одной из которых становился поздний женский алкоголизм. Таким образом, в этих случаях преобладала сугубо личностная мотивация пьянства. Примечательно, что при серьезном злоупотреблении алкоголем женой у супруга-алкоголика прогредиентность заболевания заметно снижалась.

Алкогольно-олигофреноподобный тип характеризуется «недоразвитостью» у супругов всех сфер: интеллектуальной, мыслительной, эмоциональной, а также восприятия. Минимальный словарный запас, преобладание в лексиконе нецензурных слов-связок, отсутствие знаний, узкий кругозор, банальность, трафаретность мышления, своеобразная эмоциональная упрощенность, т. е. отсутствие сложных эмоций — печали, грусти, иронии, изначально грубый, проалкогольный юмор, легкость актуализации низших эмоций, неоформленность высших эмоций и влечений — вот далеко не полная характеристика супругов. Олигофреноподобные черты наиболее выпукло проявлялись у мужей, в меньшей мере — ужен. Последние были бездуховными, социально пассивными, внушаемыми, порой суеверными, часто слабовольными и зависимыми, оправдывающими бытовое определение «недалеких». Отсутствие невротических, психопатических черт или даже каких-либо акцентуаций характера не дает права называть эти пары гармоничными. Отмечалась своеобразная деструктурированностъ — отсутствие смысловой наполненности, глубокого содержания поступков, упрощенность мотивов, примитивность побуждений.

Начальная алкоголизация в такой семье была вызвана подчинением определенным стандартам, соблюдением алкогольных традиций. Употребление алкоголя женами практически всегда накладывалось на пьянство мужей и во многих случаях было вынужденным (уговоры, принуждение супруга). Однако основная причина начальной алкоголизации жен — наличие пассивно-зависимых черт в характере женщин, способствующих облегченному принятию алкогольной «программы».

Исследование супругов, имеющих определенный алкогольный стаж, показывает наличие феномена «ложной деградации», когда больные алкоголизмом супруги казались рано деградировавшими личностями, хотя предпосылки алкогольных изменений личности отмечались уже в начале злоупотребления алкоголем. Мотивы совместной алкоголизации отличались от предыдущих: «для порядка», «как положено», «уважить родственников», «не ударить лицом в грязь». А отдельно у женщин: «чтобы не рассердить мужа», «чтобы ему меньше досталось», «чтобы не было скандала», следовательно, здесь преобладала псевдотрадиционная и адаптационная мотивация.

Вместе с тем не все мотивы совместной алкоголизации можно было выявить анкетным методом и путем прямого опроса. Существовала скрытая мотивация. Так, в алкогольно-социопатических семьях алкогольные эксцессы у супругов сопровождались половыми: сексуальные взаимоотношения принимали «борцовский» характер с элементами насилия, агрессивно-садистическими тенденциями. Идеи ревности, хулиганские действия, взаимное рукоприкладство не являлись препятствием для сексуального контакта. В алкогольно-невротических семьях нередко в конфликтных высказываниях супругов звучала тема неудовлетворительных половых взаимоотношений, обвинения в сексуальной несостоятельности.

В дополнение к клинико-феноменологическому методу исследования мы использовали экспериментально-психологический. Нами был применен тест диагностики межличностных отношений, созданный Т. Лири, Г. Лефорджем, Р. Сазеком в 1954 г. и прел- назначенный для исследования представления субъекта о себе и своем идеальном «Я», для изучения взаимоотношений в малых группах и выявления преобладающего отношения к окружающим.

Для представления основных социальных ориентации Т. Лири разработал условную схему в виде круга, разделенного на секторы. Было протестировано 65 замужних женщин, страдающих алкоголизмом и находящихся в браке с больными алкоголизмом мужчинами. Всех респондентов условно разделили на две группы. К 1 -й относились 30 пациенток, начавших злоупотреблять спиртным до вступления в брак с мужем, также злоупотреблявшим алкоголем. Ко 2-й группе отнесены 35 больных, у которых алкоголизм сформировался после замужества под влиянием внутрисемейных факторов (чаще всего алкоголизации мужей), В анкетах предлагалось оценить собственные личностные качества и качества супруга. Были получены следующие результаты тестирования.

У преобладающего числа больных (93,8%), независимо от типа формирования алкогольной супружеской пары, отмечались экстремально высокие показатели, свидетельствующие о нарушении межличностной адаптации. Кроме того, межличностная адаптация отличалась в двух выделенных группах. Так, в 1 -й группе у 76,7% преобладала тенденция совпадения личностных профилей супругов, причем были более выражены числовые значения таких «положительных» октант, как «дружелюбие», «альтруистичность», что может свидетельствовать о большей гармоничности взаимоотношений у лиц, изначально сформировавших алкогольную брачную пару.

Во 2-й группе у 74,3% доминирующие октанты у мужа и жены различались по типу антагонизма, наиболее часто выраженного у 54,3% на оси «доминирование—подчинение». Пациентки характеризовали себя более положительно, чем своих супругов, которым приписывались такие качества, как агрессивность, эгоизм, авторитарность.

Таким образом, исследование супружеского алкоголизма с применением теста Л при выявило неоднородность изменений межличностной адаптации в супружеских парах. Улиц, злоупотреблявших алкоголем до формирования семьи, отмечалась более удовлетворительная супружеская адаптация в период брака, чем у пар, чей алкоголизм сформировался в период супружества.